Филатов П.В. "Повторение пройденного: учить уроки столетия"07 Октябрь 2016

Повторение пройденного: учить уроки столетия

Одной из ключевых проблем богословия истории (а христианство, по словам Марка Блока, религия историков) является проблема добра и зла. Любой здравомыслящий человек рано или поздно подходит в своих раздумьях к этому краеугольному камню и, соответственно, начинает вопрошать…

Эти вопросы часто задаются: «Почему Бог допустил то-то? Не предотвратил этого?», и так далее. Всемогущество Бога воспринимается людьми в отрыве от других качеств. Забывается, что Бог создал мир прекрасным, в нем не было зла.

Да, собственно говоря, зла, как субстанции, не существует. Зло – это состояние воли, иными словами, зло есть, когда его делают разумные существа, люди, наделенные свободой. Критериями, измерителями, добра и зла являются заповеди Божьи, они же есть и мерило свободы воли.

История – это процесс жизни и деятельности людей во времени, причем границы между жизнью отдельных людей и жизнью масс людей размыты, поэтому следует признать, что те или иные события всегда связаны с выбором, с актом воли личности. Примеров тому – тьмы тем, взять, хотя бы, проблему исторических личностей. Вот – из мира науки. Нобелевский лауреат, Фриц Габер, гениальный химик, создал отравляющее вещество, газ «Циклон»,…с помощью которого в Аушвице уничтожили сотни тысяч людей…в том числе, родственников самого Фрица. Инженеры компании Курт Прюфер и Фриц Зандер, с деловитостью технократов создали жуткие крематории того же лагеря…Эти люди сделали свой выбор, и Освенцим стал символом горя, страданий, смерти огромного количества людей…

Полагаю, мы смело можем утверждать – все добро и все зло в истории совершили люди. Разница между ними в том, что одни выбрали добро, данное миру Богом в свободе воле и заповедях. А другие пренебрегли этим добром, погрузив мир в бездну зла. Ибо так – добро не имеет границ, замысел Божий в отношении воли человека таков, что он может бесконечно совершенствоваться в добре. Но и выбирая зло человек может бесконечно падать, бесконечно деградировать. В этом кстати, разрешение вопроса: почему Всеблагой Бог допускает бытие ада – в какой-то точке падения оно становится невозвратным. Примеров тоже тьма, оглянуться хоть вокруг.

Обратимся теперь к истории России XX века, в которой множество проблем и противоречий. Например, почему люди духовного сословия пошли в революционеры? Как в недрах Церкви зародился обновленческий раскол? Как оценивать церковную эмиграцию? Как оценивать жизнь и деятельность Патриарха Сергия (Страгородского)? Ответ на эти вопросы совсем не прост и не однозначен.

Не претендуя ни на что (но рискуя подпасть под огонь критики со всех сторон), постараюсь рассуждать здраво.

Беда революционного настроя духовного сословия в самой сословности. Да, оно в начале XX века было открытым, уже изжив свои во многом свои недостатки закрытой социальной группы, мешавшие притоку свежих сил. Но так и не были решены многие проблемы, такие, как качественное обучение и достойная жизнь студента в духовных школах, достаточное материальное обеспечение духовного лица, служителя прихода, которое могло бы обеспечить ему независимость, высокий социальный статус и достоинство. А ведь нищета страшно калечит душу.

…В документах XIX века, да и в художественной литературе этого времени, мне встречались описания судеб людей, которые можно охарактеризовать одним словом – отчаяние. В такой ситуации люди делали разный выбор: кто-то приспосабливался, кто-то впадал в крайний цинизм, кто-то сохранял высокое достоинство несмотря ни на что…То, что некоторые представители духовного сословия шли в революцию можно назвать актом самоотрицания…Они не искали встречи с Христом. Но, все-таки, большинство искали этой встречи, через беспросветность земной жизни, через ее абсурдность и искажения – искали. Несмотря на насмешки либерально настроенного общества, несмотря на неопределенность статуса, пренебрегая положением в обществе. Искали.  

Этим выбором и обусловлены трагические потрясения Церкви в начале XX века. Этим выбором обусловлен феномен мученичества и исповедничества, как и феномен обновленческого раскола. Нельзя воспринимать Церковь только как социальный институт, это – ее внешняя сторона.

Давайте углубимся немного в изучение явления апостасии. Был человек, доктор философии, кандидат богословия, с которым я состоял в переписке. Когда-то давно он отступил от Бога, и всю жизнь потратил на борьбу с Ним…Я прочитал его историю отречения…Он сделал выбор потому, что не искал встречи с Христом, и не обрел этого…И история его – показательный пример того, что именно выбор человека является критерием состояния духа. Или довольно темная история отречения профессора Ленинградской Духовной академии А.А. Осипова, который писал, что отрекся от Бога и веры в результате изучения древней истории…Что совсем уж не сообразно честности ученого и научной этике.

То же самое и обновленчество. Корни гнева здесь – в неверии, в нежелании искать Бога, в личных амбициях, в отрицании «се, раб Божий», и нежелании обрести истинную свободу. Восприятие Церкви только как части земного, губительно для души – эстетика, поэзия, ритуал…все мертво, без стремления прикоснуться к Ризам Христовым, без стремления услышать: «Вера твоя спасла тебя, иди с миром» …В то же самое время множество представителей духовенства с огромным мужеством встречали страдания и смерть за веру, отнюдь не считая свою верность до конца великим подвигом. Об этом, полагаю, знают все…

Из сказанного с необходимостью следует вывод – в духовных школах необходимо, в первую очередь, воспитывать верных Христу пастырей, понимающих, что жизнь – дар Божий, и прожить ее нужно во славу Божью и по воле Божьей. Все остальное – ученость, награды, почести – не главное…Владимир Мономах в своем «Поучении» говорит о том, что княжеское достоинство – просто мера служения, и у кого-то из отцов-аскетов есть нечто подобное: присваивать Богу свои исправления есть высшее смирение святых (составьте себе теперь мнение о состоянии просвещенных умов Древней Руси!).

Красное колесо революции прошлось по судьбам многих…Русская эмиграция – это страшная боль о былой России. И если кто-то «на реках Вавилонских» и высказывался жестко и несправедливо в отношении той части Церкви, что осталась в другой России, то это продиктовано именно состраданием. В эмиграции мы имеем такие примеры, столпы, образцы духовности, что кажется, вернулись древнехристианские времена земных святых…Никто ведь не кинет камень в митрополита Антония (Храповицкого), архиепископа Иоанна (Максимовича), иеромонах Серафима (Роуза)…Их жизнь, труды, проповеди – часть нашего духовного наследия…Только не допускать больше трагической боли нашего разделения…Только жить в мире, потому что мы – братья во Христе!

Думаете, Русской Церкви, оставшейся один на один с чудовищами, которых породил сон разума, было настолько легко, как пишут ныне иные? Нет! Поэтому, почтим память Патриарха Сергия, одного из выдающихся деятелей эпохи, ученого и политика. Он сомневался, чего только стоят его слова по поводу той самой его Декларации от 29 июля 1927 года… «Что же я наделал…». Хочется ответить ему от души: «Владыка, Вы сохранили бытие Церкви в безбожном государстве, благодаря Вам остались в живых сотни и тысячи верующих людей» …Вот что…Да нет, я не «реакционный» историк…Я пытаюсь разобраться в размышлениях…

…Сегодня Церковь, преодолев вехи эпохи живет. Не говорю, «строит отношения с обществом», ведь члены ее являются частью общества.

Не говорю, что что-то предлагает обществу – общество теперь живет в состоянии неустойчивого равновесия, стохастики…Оно жаждет бегства от пустоты, но, зачастую, безысходно, хотя пусть есть…

…Не говорю, что ведет общество - призывает…

Каждый может сделать выбор.

…А разве он сложен?

 

Павел Филатов. 

назад к списку новостей